Цхьа саг хиннав зуламе а питаме а валаш. Из к1орда а ваь, наха вийхка 1овиллав из. Ди д1айха долаш ха хинна. Мичара дера ца ховш, цу зуламхочоа 1от1ахайр йоккхий мозий гурмат.
Меттахьа ца хьовш, уллаш хиннав из зуламхо. Юхеда-а т1ехвоалача цхьан къонахчо, цу зуламхочох къа хийтта, т1ера мозий човхадаь лаьхкад.
- Из харца дир 1а! – аьннад зуламхочо.
- Мишта харца? 1азап озаш ма уллий хьо! – цецваьннав къонах.
- Сона т1ахейша даг1а мозий согара шоашта йоаккха лур яьккха а даьнна, дегаш а 1еба, даг1аш дар. Х1анз 1а уж човхадаь долаш, кхыдола, яькхаг1а дола мозий т1акхолхоргда сона, сога кхаьча 1азап доккхаг1а хулийташ, - жоп деннад зуламхочо.
Хьо бакълув, оалаш, дехке а ваьнна, из къонах д1авахав.
Жил некий неисправимый преступник. Надоел он людям. Они связали и положили его. А было это в жаркую пору. Нежданно откуда-то налетел рой мух, и они облепили преступника.
Лежит он и не шелохнется. Проходил мимо какой-то сердобольный человек, и он согнал с преступника этих мух.
“Нехорошо ты поступил, - сказал преступник, - зря их разогнал. Сидящие на мне мухи взяли с меня все, что можно было, успокоились и сидели себе тихо и мирно. Теперь на меня налетят другие, голодные мухи, и возобновятся мои страдания”.
Прохожий понял, что он неправильно поступил, пожалел о случившемся и пошел далее своей дорогою.